Адепт китайского учения пути 4 буквы. Государь, узнав об этом, счел, что Ми Цзы поступил мудро

Даосизм . Основателем даосизма, одного из наиболее влиятельных и почитаемых течений древнекитайской философской и общественно – политической мысли, считается Лао – Цзы (Лао Дань) (ок. 4 в. до н.э) – легендарная личность, якобы проживший 160 или 200 лет. Ему приписывается авторство главной книги даосизма “Дао – дэ – дзин”.

Основная категория даосизма – дао , обозначающая естественный закон и ход вещей, естественную закономерность. В другом значении – Абсолют без начала и конца, без качеств и атрибутов (“Есть нечто – бестелесное, бесформенное, а, однако, готовое и завершенное. Как оно беззвучно! Лишено формы! Стоит само и не изменяется. Проникает всюду, и ничто не угрожает ему. Можно полагать его матерью всего сущего. Его имя не знаю. Обозначается как “Дао” ). На основе этих взглядов формулируется и социально – политическая доктрина даосизма:

1) Дао определяет законы неба, природы и общества, олицетворяет высшую добродетель и справедливость, в отношении которой все равны;

2) Человек (как часть Дао) по своей природе естественен, а культура, мораль и цивилизация – начала искусственные и противоположные Дао;

3) Все недостатки человеческого общества, социально – политическое неравенство, бедственное положение людей происходят из – за отклонения от подлинного Дао (и торжества искусственной жизни);

4) Для того, чтобы жить в гармонии с дао, человек должен отказаться от деятельности (принцип недеяния (у -вэй ), сблизиться с природой и опроститься (“Устраните мудрость, отбросьте знания, и народ будет счастлив”);

5) Люди не должны стремиться к власти и богатству (“если дворец роскошен, то поля покрыты сорняками и зернохранилища совершенно пусты), а правители - не притеснять народ; лучший правитель тот, который недеятелен и не заметен – люди не сопротивляются ему, и в обществе сохраняется согласие: ”Мудрый, осуществляя недеяние, управляет всеми. Он помогаетпоявиться возникающему и не пытается овладеть им, содействуя становлению и не требуя зависмости”;

6) Главное в управлении – мудрость правителя, основанная не столько на знаниях, сколько на интуиции и на умении обуздывать желания и страсти (“Трудно управлять людьми, когда у них много знаний”);

8) Поэтому всякое насилие, жесткие законы и регламентация жизни, войны и армии не нужны, т.к. нарушают изначальную гармонию Дао (“Я осуществляю недеяние, и люди сами успокаиваются; я достигаю спокойствия, и люди сами выправляются; я не вмешиваюсь, и люди сами богатеют”);

9) Социальный идеал даосов – не использовать орудия, вместо книг ввести узелковое письмо, жить в удаленных друг от друга деревнях (упрощение социальной организации по схеме “город – деревня”), меньше общаться с другими людьми и радоваться общению с природой: “Государство должно быть маленьким, население – малочисленным. Если и есть различные орудия, ими не следует пользоваться. И пусть люди до самой смерти не уходят из своих родных мест... И хотя соседние государства видны друг другу, слышен лай собак и пение петухов, пусть люди до серти и старости не посещают друг друга”.

Последователь Лао – Цзы, знаменитый даосский мыслитель Чжуан – Цзы (369 – 286 гг. до н.э.) (автор одноименной книги, содержащей немалое число парадоксальных с точки зрения западной логики суждений) также решительно осуждал цивилизацию и государство с его институтами, демонстративно призывал к уходу от них к первозданной простоте природы и элементарной жизни.

Религиозное учение даосизм является важнейшим в китайской традиции. Данное направление включает в себя как мистические практики (шаманизм, гадания, медитации и религиозные обряды), так и философское обоснование смысла бытия человечества на земле.

В чем суть учения о Дао?

В центре данного религиозного течения лежит представление о Дао. Людям, воспитанным в западной системе ценностей, трудно до конца осмыслить это фундаментальное понятие. В общепринятой версии Дао рассматривается как путь, бесконечное движение, олицетворяющее собой Всемирный Закон и вмещающий все и вся.

Дао присутствует повсюду, это начало всего в мире, даже самой ничтожной пылинки. Небо и земля, люди и природа, космос и планеты – все повинуется Дао.

Задача человека – прожить жизнь так, чтобы слиться с этим божественным началом мироздания.

Первые учителя даосизма

Историки полагают, что первые ростки учения о Дао можно увидеть в китайском обществе 4 века до нашей эры. Тогда еще даосизм не был самостоятельным учением, но уже существовали представления о всемирном законе, который господствует над всеми живыми существами. Языческие культы древних китайцев сопровождались шаманскими практиками и верой в бессмертие людей.

Считается, что даосизм возникает окончательно спустя еще семь веков, фактически развиваясь параллельно с учением Конфуция.

В разных традициях принято называть разных главных учителей даосизма. Первое направление считает учителем о Дао императора Хуанди, ставшего после своей смерти легендой. Другая традиция называет основателем даосизма «мудрейшего из людей» китайского философа Лао-цзы. Именно он является автором почитаемой в этом религиозном течении книги «Дао Дэ Цзин».

Учения о Дао желтого императора Хуанди

Император Хуанди (считающийся также великим и особо почитаемым предком всех китайцев) носил божественное имя, которое указывало на его небесное происхождение от луны и молнии. Император объединил между собой враждующие китайские племена и создал мощное государство. Он же сотворил для него и религиозное учение.

По легенде император сформулировал принцип, согласно которому, чтобы понять Дао и обрести счастье и бессмертие, необходимо найти правильную пищу для духа и тела.

По мнению Хуанди, пища для духа есть добродетельные поступки, которые увеличивают в душе человека присутствие добрых духов и уменьшают количество духов дурных (совершение плохих поступков – это, соответственно, питание для злых духов).

Питание тела – это применение специальной диеты, которая заключается в отказе от грубой пищи и питания преимущественно через запахи, упражнений с помощью дыхания и обращения к любовным физическим утехам.

Все вышеизложенное император изложил в монументальном для того времени трактате под названием «Книга о пути и благодати», в которой советовал, как обрести бессмертие.
В китайской традиции до сих пор принято считать, что императору удалось обрести искомое. Существует множество легенд относительно этого, начиная с того, что после смерти Хуанди в его гробу была найдена только одежда, и, заканчивая историями о небесном драконе, который унес императора в далекие космические выси.

Вклад в развитие даосизма Лао-Цзы

Лао-Цзы является одним из самых почитаемых создателей даосизма. Некоторые историки считают его вымышленным персонажем, однако сторонники данного учения почитаю Лао-цзы как одного из «трех Чистых» божеств.

Существует достаточно четкая система преданий о жизни Лао-Цзы, которая начинается с его необычного рождения (по легенде его мать носила сына в утробе 81 год, поэтому он родился уже стариком с седыми волосами) и заканчивая описанием многочисленных мистических практик.

В своем трактате о Дао философ описывает в качестве основного принципа поведения У-вэй, подразумевающего непреднамеренную активность. Человек, следующий этому принципу, не должен стремиться к высокой образованности или достижению благополучия, напротив, он должен захотеть стать подобием дерева или младенца в их невозмутимости и спокойствии.

Главной добродетелью при этом являются воздержание и внутреннее созерцание. Впоследствии эти принципы и ценности легли в основу концепции недеяния, предполагающей, что активная деятельность, меняющая устоявшийся миропорядок является не просто вредной, а недопустимой. Задача императора как главы государства заключается не в том, чтобы активно действовать, а поддерживать гармонию бытия и предоставить Дао самому все решать в мире.

Окончательно образ Лао-Цзы обожествляется к 10 веку нашей эры. Возникает его культ с изгнанием духов, шаманизмам и магизмом. В Даосизме формируется пантеон божеств: главное место среди которых занимает Небесный бог Шан-ди, отец всех императоров; за ним следуют Лао-Цзы и сотворивший мир бог Пань-гу.

на фото: последователь Лао-Цзы- Мо-Цзы

Последователи Лао-Цзы

К ученикам Лао-Цзы, окончательно сформировавшим даосизм как религиозное учение, относятся Мо-Цзы, прославившейся своей критикой учения Конфуция, и Чжуан-цзы, автор знаменитого трактата, названного его именем.

Они создают первые школы даосизма, в которых окончательно формулируется еще одни базовый принцип этого учения – принцип Дэ (необходимо сохранения доблести). В этих монастырях создаются такие религиозные науки как практика освоения окружающего пространства — фэн-шуй; упражнения на овладение правильным дыханием цигун, боевые искусства – ушу.

Несколько позже в даосизме становятся популярны идеи равенства и понимания Дао как всеобщем справедливости и закона Всемирного воздаяния. В итоге все эти идеи приводят к восстанию, которое возглавили даосские монахи. Восстание получило название в научной литературе восстанием «Желтых повязок».

на фото: последователь Лао-Цзы-Чжуан-цзы

Возглавил его философ и монах по имени Чжан Цзюэ. Он писал, что эпоха «Синего неба» — царства несправедливости и зла закончена, его сменит эпоха «Желтого неба» царства справедливости и правды. После подавления восстания монахи ушли на север, где существовали достаточно автономно вплоть до прошлого столетия.

Таким образом, даосизм является достаточно древней религиозной традицией Китая, во многом сформировавшей самобытный характер китайской ментальности и системы ценностей.

Пограничной заставы Китая, известной под названием "Путь сострадания", который открывался на северо-запад в направлении пустыни Гоби. Этот Инь Си, по слухам, был последователем учения Лао -цзы , прекрасно разбирался в знамениях и приметах, мог изобразить магические фигуры, знал секреты звезд и обладал способностью мистического восприятия. Как гласит предание, этот старый...

https://www..html

Создания домой. Он обладал необычным представлением об истинной вере, которую он также сравнивал с «отношением ребенка». Лао -цзы хорошо понимал вечную цель Бога, ибо он говорил: «Абсолютное Божество не прилагает усилий, но всегда торжествует; ... сопротивления учеников Конфуция. Подобно многим другим учителям духовности и морали, и Конфуций, и Лао -цзы со временем стали обожествляться своими последователями в эпоху духовного упадка, которая наступила в Китае в период между деградацией и извращением...

https://www.сайт/journal/141786

Многие цитаты из нее известны и нам, например: “путешествие в тысячу миль начинается с одного шага”. Высказывания Лао Цзы не противоречат и постулатам западной философии, например, тезис о единстве и взаимозависимости противоположностей. Американский психолог Джон Хейдер переложил... способен проливать свет на других. Лидер нужен членам группы для ведения и облегчения. Лидеру нужны последователи , чтобы с ними работать и служить. Если обе стороны не признают обоюдную необходимость уважать друг друга...

https://www.сайт/psychology/13536

Дао – это болезнь. 98.Увидев, тут же стремиться к обладанию – это болезнь. 99. Силой отнимать принадлежащее другим – это болезнь. !00. Вмешиваться в чужие дела - это болезнь.. Лао -Цзы : Если способен, читая и помня, устранить эти сто болезней, тогда не будет бед и усталости. Боль и болезнь пройдут сами собой. Ты переправишься через море...

https://www.сайт/journal/145947

Пищи для размышлений. Целый ряд таоистских философов использовали ее как отправную точку для собственных идей. На Западе "Лао -цзы " - гораздо более популярное произведение, чем труды Конфуция или любого из его последователей . Опубликовано сорок английских переводов этой книги - больше, чем любой другой, кроме Библии. В самом Китае в целом...

ИСТОРИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ

ШИ ЦЗИ

ЖИЗНЕОПИСАНИЕ ЛАО-ЦЗЫ И ХАНЬ ФЭЙ-ЦЗЫ

Лао-цзы родился в княжестве Чу, в деревне Цюйжэнь. Это была одна из нескольких деревень волости Лайсян, Кусяньского уезда. Фамилия его Ли, имя — Эр, второе имя — Бо-ян, а посмертное — Дань. Служил он на должности хранителя архива чжоуского царского двора.

Однажды Кун-цзы (Кун-цзы , то есть Конфуций (551-479 гг. до н. э) — основатель этико-политического учения, известного под названием конфуцианство. ) побывал в Чжоу, там он посетил Лао-цзы и задал ему вопрос о сущности этикета.

Лао-цзы ответил ему:

— То, о чем вы говорите, напоминает мне человека, кости которого давно уже сгнили в могиле и лишь памятны его слова. Совершенный человек в благоприятные для него времена разъезжает в колеснице, а в неблагоприятные времена странствует с места на место пешком. Слышал я, что хороший купец скрывает от людей накопленные им богатства. Добродетельный человек старается показать, что он глуп. Бросьте свою заносчивость и чрезмерные желания, напыщенные манеры и низменные страсти — они не принесут вам никакой пользы. Вот что я хотел бы вам поведать.

Распрощавшись с Лао-цзы, Кун-цзы сказал своим ученикам:

— Я знаю, что птица летает, зверь бегает, рыба плавает. Бегающего можно поймать в тенета, плавающего — в сети, летающего можно сбить стрелой. Что же касается дракона — то я еще не знаю, как его можно поймать! Он на ветре и облаках взмывает к небесам! Ныне я встретился с Лао-цзы, и он напомнил мне дракона.

Лао-цзы проповедовал «дао» и «дэ» 1 . Он считал, что человек должен жить в уединении и чуждаться славы.

Лао-цзы долгое время жил в Чжоу, но, когда начался распад династии, решил уехать. Когда он проезжал через заставу Саньгуань, начальник этой заставы обратился к нему с просьбой:

— Вы собираетесь навсегда удалиться от мира. Напишите мне что-нибудь на память.

Лао-цзы написал книгу из двух частей, в пять тысяч слов. В ней говорится о сущности «дао» и «дэ».

После этого Лао-цзы уехал, и никто больше ничего не знает о его судьбе.

Некоторые говорят:

— Лао Лай-цзы был тоже родом из Чу. Он написал книгу из пятнадцати глав, в которой излагается сущность учения даосов. Лао Лай-цзы жил в одно время с Кун-цзы.

Другие возражают:

— Если это и был Лао-цзы, то мог ли он прожить более ста шестидесяти лет?

Третьи утверждают:

— Он прожил целых двести лет, потому что занимался самоусовершенствованием и добился долголетия.

Через сто двадцать девять лет после смерти Кун-цзы историограф династии Чжоу, по имени Дань, на приеме у циньского князя Сянь-гуна 2 рассказывал:

— Сначала княжество Цинь жило в согласии с царством Чжоу, затем в разладе. Этот разлад длился более пятисот лет. Потом наступил период согласия, который длился семьдесят лет, после чего появились гегемоны 3 .

Одни говорили, что историограф Дань это и был Лао-цзы. Другие им возражали:

Никто в мире не знает, так ли все это было.

Лао-цзы был ученым-отшельником, а его сын, по имени Цзун, — полководцем княжества Вэй, и ему был пожалован во владение город Цзягань. У Цзуна был сын, по имени Чжу, у Чжу тоже был сын — Гун, а сыном Гуна был Ся. Ся состоял на службе у ханьского императора Вэнь-ди 4 , а сын Ся, по имени Цзе, получил от Цзяоси-вана звание тай-фу 5 , в связи с чем семья Ли переехала на жительство в княжество Ци. Все сторонники Лао-цзы поносили конфуцианство, а последователи Кун-цзы ругали Лао-цзы.

— Неужели «дао» представляет собой истину, если оно непостоянно и нашему уму непостижимо? — вопрошали последователи Кун-цзы.

Ли Эр проповедовал недеяние. Он говорил, что, если преобразования будут совершаться сами собой, каждая вещь встанет на свое место.

Чжуан-цзы (Чжуан-цзы — философ, представитель древнего даосизма, жил в IV-III вв. до н. э. ) был родом из Мын 6 , имя его — Чжоу. Он занимал должность мелкого чиновника в городе Циюань и жил во времена лянского Хуэй-вана 7 и циского Сюань-вана 8 . Его учение было безукоризненным, но по сути дела сводилось к учению Лао-цзы. Сочинения Чжуан-цзы, состоящие более чем из ста тысяч слов, в большинстве своем — притчи.

Чжуан-цзы написал притчи «Рыбак», «Разбойник Дао Чжэ», «Взломанная шкатулка». В них он высмеивал последователей Кун-цзы и прославлял мудрость Лао-цзы.

В сочинениях «Вэй Лэй-сюй» и «Гэн Сан-цзы» содержатся одни пустые рассуждения и нет никаких фактов. А неплохо бы, громя конфуцианцев и моистов, тщательнее подбирать слова и предложения, сопоставлять факты и обстоятельства.

Хотя в мире ученых-эрудитов много, но они не лишены этого недостатка: выражения их расплывчаты, служат они для самовосхваления, и поэтому ваны и гуны (ваны и гуны — правители царств) не могут их понять.

Вэй-ван 9 , прослышав о мудрости Чжуан Чжоу, отправил к нему посла с предложением стать его сяном.

Выслушав посла, Чжуан Чжоу рассмеялся и сказал:

— Вы обещаете всё — тысячи золотых, большие выгоды, высокий пост, почести и уважение! Но разве вы никогда не видели, как приносят в жертву быков в пригородных храмах? Их много лет откармливают, наряжают в узорчатую парчу и в таком виде ведут в храм. Если бы в такой момент бык захотел стать маленьким, ничтожным поросенком, разве это ему удалось бы? Уходите отсюда и не оскверняйте меня! Лучше валяться в грязной канаве, чем постоянно находиться под ярмом правителя! До конца дней своих не служить никому — вот мое заветное желание!

Шэнь Бу-хай (Шэнь Бу-хай — философ (385-337 гг. до н. э. ) был родом из Цзин и служил на должности низшего чиновника в княжестве Чжэн. Но благодаря своей учености он стал близким человеком ханьского князя Чжао-хоу и получил от него должность сяна. Он управлял делами всего княжества, и за пятнадцать лет у него не было никаких столкновений с соседними князьями.

Пока был жив Шэнь-цзы, в княжестве Хань царило спокойствие, армия была сильной и никто не смел вторгаться в пределы государства.

Учение Шэнь-цзы тесно связано с даосизмом. Главное в нем — это строгое соблюдение законов. Шэнь-цзы написал книгу, состоящую из двух частей, которая так и была названа именем автора «Шэнь-цзы».

Хань Фэй-цзы 10 был родственником ханьского правителя. Он любил изучать древние законы и искал их корни в учении даосов. Хань Фэй-цзы был заикой, ораторским даром не обладал, но писал прекрасно.

Вместе с Ли Сы 11 он учился у знаменитого ученого Сюнь Цина 12 . Ли Сы считал, что своими способностями он далеко уступает Хань Фэй-цзы.

Видя, что княжество Хань невелико, чтобы бороться с другими князьями, Хань Фэй-цзы написал несколько писем ханьскому вану, в которых содержались советы, касающиеся управления государством. Но ханьский ван не послушался советов Хань Фэй-цзы.

Хань Фэй-цзы был крайне огорчен тем, что правители государства не стремятся к исправлению и прославлению законов, а хотят силой удержать подданных в узде. Чтобы создать богатое государство и могущественное войско, следует добиваться назначения на должности людей мудрых. А получается наоборот — приглашают всяких лихоимцев, погрязших в разврате, ставят их выше тех, у кого имеются действительные заслуги.

Хань Фэй-цзы считал, что конфуцианцы своим учением вносят путаницу в законы, а вооруженные проходимцы попирают законы с помощью оружия. Таким образом, в мирное время в почете оказываются лишь честолюбцы, а в тяжелые минуты используют мужей, носящих шлемы и латы.

Ныне получается так, что люди находящиеся на содержании у государства, не пригодны для службы, а пригодных для службы государство не содержит. Как прискорбно, что лживые и бесчестные сановники становятся на пути людей честных и прямых!

Хань Фэй-цзы познал причины гибели царств в прошлом и потому написал «Возмущение одинокого», «Пять червоточин», «Собрание советов о внутренних и внешних действиях государя», «О борьбе мнений», «О том, как трудно убеждать». В целом в этих книгах содержится более ста тысяч слов.

Хань Фэй-цзы знал, как трудно бывает убеждать людей и все свои наблюдения подробно изложил в книге, которую назвал «О том, как трудно убеждать».

В конце концов он умер в княжестве Цинь, будучи не в состоянии доказать свою правоту.

В его книге «О том, как трудно убеждать» говорится:

«Трудность убеждать заключается не в том, что я знаю, что кого-то должен убедить, и не в том, чтобы с помощью красноречия уметь ясно выразить свои мысли, и не в том, что иной раз приходится идти наперекор сложившимся ошибочным взглядам.

Трудность убеждать заключается в том, чтобы познать чувства того, к кому я обращаюсь, и суметь подойти к нему.

Если тот, к кому я обращаюсь, ставит превыше всего славу, а я стану толковать ему лишь о больших выгодах и наживе, он сочтет разговор унизительным для себя, а ко мне отнесется как к человеку низкому, заслуживающему презрения и безусловно будет меня чуждаться.

Если тот, к кому я обращаюсь, ставит превыше всего большие выгоды и наживу, а я стану толковать ему, что превыше всего слава, я не встречу у него сочувствия и поддержки.

Если тот, к кому я обращаюсь, превыше всего ставит выгоды и наживу, но делает вид, что для него превыше всего слава, и я стану толковать ему только о славе, он постарается сделать вид, что согласен с моими доводами, а на самом деле постарается избавиться от меня. Если же, наоборот, я стану убеждать его, что главное — это большие выгоды и нажива, мои внушения придутся ему по душе, но он сделает вид, что чуждается меня.

Все это надлежит знать прежде всего.

Ведь дело завершается успехом лишь в том случае, если оно делается втайне; а совет оказывается бесполезным и приводит к неудаче, если он разглашается. И не обязательно, чтобы я сам разгласил его. Если я буду говорить о том, что следует скрывать, это чревато опасными последствиями для меня самого.

Если мой господин допустит ошибку, которая может вызвать нехорошие последствия, а я как советник, пусть даже с самыми добрыми намерениями, укажу ему на это, с тем чтобы предотвратить зло, то мне будет грозить опасность.

Если я еще не обрел расположения господина и дал мудрый совет, благодаря которому господин добился успеха в задуманном деле, мои заслуги будут сведены на нет. Если же я дал неудачный совет и господин мой потерпел неудачу, меня заподозрят в обмане, и это чревато опасными для меня последствиями.

Ведь, получив совет и добившись успеха, господин постарается все заслуги приписать себе; и если я намекну ему, что в заслугах есть и моя доля, — это чревато опасными для меня последствиями.

Если мой господин старается показать, что все сделанное им является его заслугой, а я намекну ему, что мне известны его замыслы, — это чревато опасными для меня последствиями.

Толкать господина на то, что он безусловно не сделает, и удерживать его от того, от чего его невозможно удержать, — опасно для меня самого.

Если говорить с ним о великих людях, он будет считать, что я принижаю самого себя; если же говорить о людях ничтожных, он будет считать, что я хочу похвалиться собственными достоинствами.

Если рассуждать о том, что господин любит, он сочтет это за подлаживание к нему; если же рассуждать о том, что господин ненавидит, он воспримет это как желание испытать его.

Если я буду слишком лаконичен, меня сочтут невеждой и осмеют. Если я буду слишком расплывчат и витиеват в своих речах, я утомлю ими господина.

Если я буду говорить только так, чтобы угодить желанию господина, обо мне скажут: «Труслив и не договаривает до конца».

Если же, наоборот, я буду слишком широко и свободно высказывать свои мысли, обо мне скажут: «Груб и заносчив».

Советник должен учитывать все эти трудности.

Каждый советник обязан знать и приукрашивать все, что нравится тому, кому он дает совет, и не говорить ему неприятное.

Если господин сам строит свои расчеты, но делает ошибку, не следует допускать ее усугубления; если господин утвердился в своем решении, не надо говорить о том, что его решение идет вразрез с его стремлениями. Если господин считает, что у него достаточно сил для совершения какого-то дела, не надо мешать ему.

Если господин собирается действовать с кем-то по общему плану, восхваляет людей, с которыми действует заодно, старайся показать, что от этого не будет никакого вреда. Если же господин потерпит неудачу, старайся представить дело так, что никакой неудачи не было.

Всегда торжествует глубочайшая преданность, и если она выражается в словах, ничто не сможет противостоять ей. Только доказав свою преданность, можно стать близким господину и не вызывать его подозрений. Трудность состоит в том, чтобы тебя познали до конца. Если ты длительное время будешь пользоваться благосклонностью своего господина, а все его приближенные будут озарены лучами его славы, то все твои суждения о пользе и вреде не будут вызывать подозрений, возражения не будут ставиться в вину, все твои указания на правду и ложь послужат тебе украшением. Это и будет означать, что ты достиг успеха.

И Инь 13 был поваром, Боли Си 14 — пленным рабом, но оба они вмешивались в дела правителей, и поэтому их считают мудрецами. Они не могли жить без того, чтобы не трудиться. Таковы все служивые люди.

В княжестве Сун жил некогда один богач. Дождь размыл стену его дома, и сын сказал:

«Стену нужно починить, иначе нас могут ограбить».

Такой же совет дал и отец соседа.

Ночью в дом действительно забрались грабители и унесли много ценностей. Сына в семье все знали хорошо, и он оказался вне подозрений, зато все подозрения пали на отца соседа.

В старину чжэнский У-гун собирался пойти войной против княжества Ху и с этой целью женил своего сына на дочери тамошнего правителя. Потом он обратился за советом к сановникам:

— Я собираюсь начать войну. Против кого нам можно воевать?

— Против Ху, — ответил Гуань Ци-сы.

У-гун повелел казнить Гуань Ци-сы, сказав ему в назидание:

— Ху — братское государство! Как ты посмел советовать мне воевать с ним?

Правитель княжества Ху, узнав об этом, решил, что чжэнский князь — его друг, и не думал, что княжество Чжэн может совершить нападение. А войска У-гуна напали врасплох и захватили Ху.

Оба советника были справедливыми и отличались глубоким знанием дела. Однако один из них был казней, а другой заподозрен.

Вот пример того, что трудность заключается не в познании, а в применении своих знаний.

Когда-то Ми Цзы пользовался благосклонностью вэйского правителя. По законам княжества Вэй всякому, кто без разрешения воспользуется княжеской колесницей, отрубали ноги. Однажды кто-то ночью сообщил Ми Цзы, что его мать заболела, и он, невзирая ни на что, поехал к ней на княжеской колеснице.

Государь, узнав об этом, счел, что Ми Цзы поступил мудро.

— Вот это достойный сын! — восхищался он. — Ради матери он совершил проступок, за который отрубают ноги!

А в другой раз, гуляя вместе с государем в саду, Ми Цзы попробовал персик — он оказался сладким. Тогда Ми Цзы отдал персик государю.

— Любит он меня! — радовался государь. — Он жертвует всем ради меня!

Но вот Ми Цзы одряхлел, и любовь к нему государя ослабла. Как-то государь разгневался на него и сказал:

— Он когда-то похитил у меня колесницу и угостил объедком персика!

Поступки Ми Цзы оставались неизменными от начала до конца, но вначале его считали мудрым, а потом — преступником. Это доказывает, что любовь и ненависть крайне изменчивы.

Поэтому, пока ты пользуешься благосклонностью господина, все твои знания ставят тебе в заслугу и привязанность господина к тебе возрастает.

Если же господин тебя возненавидит, он может обвинить тебя в любом преступлении и будет тебя чуждаться.

Поэтому советнику, прежде чем давать совет, следует выяснить, любит его господин или ненавидит.

Дракон ведь тоже животное, его можно дразнить и даже садиться на него верхом. Но на шее у него есть стоячие чешуйки, и если человек затронет их, дракон его убьет.

У всякого господина тоже есть такие чешуйки, и если советник сумеет не затронуть их, он добьется всего».

Кто-то доставил книгу Хань Фэй-цзы в Цинь. Прочитав «Возмущение одинокого» и «Пять червоточин», циньский ван в восхищении воскликнул:

— Эти книги написал Хань Фэй-цзы, — объяснил ему Ли Сы.

В это время циньский ван как раз собирался напасть на княжество Хань. Когда надвинулась беда, ханьский правитель, который до сих пор отвергал советы Хань Фэй-цзы, отправил его послом в Цинь.

Циньский ван радовался приезду Хань Фэй-цзы, но не доверял ему. Этим воспользовались Ли Сы и Яо Цзя. Они решили погубить Хань Фэй-цзы и с этой целью наговаривали на него циньскому вану:

— Хань Фэй-цзы — родственник ханьского правителя. Вы, великий ван, желаете покорить князей, но Хань Фэй-цзы действует в пользу Хань, а не в пользу Цинь. Такова уж человеческая природа! Если вы не задержите его и позволите ему вернуться домой, это будет для нас большое бедствие. Лучше казните его, если даже это и будет нарушением законов.

Циньский ван согласился и повелел взять Хань Фэй-цзы под стражу. Тогда Ли Сы послал своего слугу передать узнику яд, чтобы он покончил с собой.

Хань Фэй-цзы еще надеялся оправдаться перед циньским ваном, но не был им принят. Однако впоследствии циньский ван раскаялся в совершенном и распорядился помиловать Хань Фэй-цзы. Но было поздно — Хань Фэй-цзы уже не было в живых.

Шэнь-цзы и Хань Фэй-цзы оставили потомкам свои книги. Кроме них, было еще множество ученых, но я скорблю лишь о Хань Фэй-цзы, который писал о том, как трудно бывает убеждать, и сам не сумел избежать печальной участи.

Я, придворный историк Сыма Цянь, от себя добавлю:

— Лао-цзы учил, что «дао» бесплотно, оно небытие, оно неосязаемо, сообразуется с обстоятельствами, что всякое преобразование происходит без воздействия извне. Вот то ценное, что заключено в учении Лао-цзы. Поэтому книга, которую он написал, глубока по содержанию, и познать ее до конца трудно.

Чжуан-цзы распространял мысли, изложенные в трактате о «дао» и «дэ». Главное в его учении — возвращение к природе.

Шэнь-цзы усердно проповедовал учение о названии и сущности.

Хань Фэй-цзы установил мерило для оценки фактов и явлений, для выяснения правды и лжи. Жестокость у него доведена до предела, а милосердие сведено на нет. Источником для него послужило учение о «дао» и «дэ».

И только Лао-цзы необъятен!

В центре философии Конфуция - проблемы воспитания. «Все люди, - говорил он, - близки друг к другу по своей при­роде, а расходятся между собой в ходе воспитания»; «для того чтобы познать новое, необходимо изучать старое»; «учение без размышления бесполезно, а размышление без учения - пустое дело».

Видным последователем Конфуция был Мэн-цзы (372 - 289 до н. э.). Согласно его учению, человеческая жизнь подчинена «небесной воле», которую выражает и исполняет мудрый госу­дарь - «сын неба». Человек от рождения добр, ему присущи четыре качества: чувство сострадания, чувство стыда, скром­ность и умение различать истину от лжи. Но вследствие дурного влияния общества эти качества быстро утрачиваются. Мэн-цзы выдвинул теорию врожденных знаний; эти знания заложены в человека божественным «необъятным духом»; человек должен полностью раскрыть эти знания, чтобы у самого себя найти ответы на все вопросы жизни, установить причины своих неудач и бед, не возмущаться несправедливостью в обществе и не пи­тать ненависти к тем, кто его притесняет.

2.2. Учение Мо-цзы. Теория познания моистов.

Против конфуцианской школы выступил Мо-цзы (Мо Ди) (479-400 до н. э.). Он призывал людей оказывать друг другу помощь независимо от социального положе­ния. В противовес конфуцианцам он утверждал, что предопре­деленной судьбы нет. Судьба человека зависит от того, как он будет осуществлять в жизни принцип всеобщей любви, вы­ражающей «небесную, волю». В соответствии с этим «небесный владыка» награждает или наказывает его. Мо-цзы выступал против захватнических войн, проповедовал мир между государ­ствами.

В теории познания Мо-цзы содержатся некоторые элементы материализма. Так, он говорил, что знание возникает из непосредственного изучения действительности. В дальнейшем после­дователи Мо-цзы – монеты - освободили в основном рациональ­ные идеи своего учителя от мистической оболочки и.развили их с позиций наивного материализма. Монеты разрабатывали глав­ным образом логику и теорию познания. Они признавали объек­тивное существование вещей вне нашего сознания. Все наши знания, учили монеты, - это результат совместных усилий на­ших органов чувств (у-лу) и мышления (син).

Материалистические тенденции моистов были направлены прежде всего против софистов Хуэя Ши (IV - III вв. до н. э.) и Гунсунь Луна (III в. до н. э.). Хуэй Ши пытался свести проти­воречие конечного и бесконечного, относительного и абсолют­ного к тождеству, растворить их в «великом единстве». Он отрицал качественное различие вещей. Согласно Гунсунь Луну, конкретные вещи возникают в результате соединения в на­шем представлении самостоятельно существующих отдельных идей (например, белая лошадь - это соединение идеи белиз­ны с понятием лошади).

2.3. Учение Лао-цзы о дао и его последователи.

В развитии философии Древнего Китая важное значение имел даосизм - учение последователи Лао-цзы о дао - пути вещей. Основная идея Лао-цзы (VI - V вв. до н. э.) - жизнь природы и людей не управляется «волей неба», а протекает по определенному естественному пути - дао. Дао -это естествен­ный закон самих вещей, который вместе с субстанцией ци (воз­дух, эфир) составляет основу мира. Согласно Лао-цзы, в мире все находится в движении и изменении, в результате чего все вещи необходимо переходят в свою противоположность. Лао-цзы верил, что в соответствии с этим законом справедливость в конечном итоге восторжествует, ибо самые слабые со временем станут сильными и одолеют тех, кто в настоящее время обла­дает силой. По мнению Лао-цзы, человек не должен вмеши­ваться в естественный ход развития. Кто попытается изменить этот ход, подчинить его своим личным интересам, тот неизбежно потерпит неудачу. Лао-цзы выступал против произвола знати, призывал людей отказаться от излишеств и вернуться к перво­бытнообщинной жизни.

Одним из видных последователей Лао-цзы был Ян Чжу, жив­ший в IV в до н. э. Ян Чжу отрицал существование сверхъесте­ственных сил. Он считал, что мир вещей управляется собствен­ными законами и находится в непрерывном изменении. Согласно учению Ян Чжу, человек отличается от других существ тем, что он самый умный среди животных. Душа человека неотделима от его тела, и она исчезает вместе с его смертью. При жизни чело­век должен иметь возможность удовлетворять все свои потребно­сти, разумно использовать вещи, дабы «сохранить в целости свою природу».

Сторонники даосизма из «Дворца науки Цзися» - Сун Цзянь, Инь Вэнь и другие - развивали учение о материальной субстанции ци. Ци у них делится на два вида: на «тончайшее» и «грубое». Из первого возникает душа человека, второе образует его тело. Главную роль в организме человека играет тончайшее ци. От него зависит и умственная способность чело­века. Мудрость человека не дается божественными силами, а есть проявление тончайшего ци. Древние материалисты по­лагали, что тончайшее ци покидает человека, когда у него на­ступает смерть, и образует то, что люди называют демоном и богом.

Высший этап в развитии древнего даосизма - учение Чжуан-цзы (IV - III вв. до н. э.). Чжуан-цзы, как и Лао-цзы, считал, что

в мире вещей существует неумолимый естественный закон дао, согласно которому происходит непрерывное обновление вещей. Чжуан-цзы утверждал, что от мельчайших органических существ в воде-цзи - произошли животные, а от последних - человек. Единым материальным началом - ци - наполнена вся подне­бесная. «Рождение человека, - говорил Чжуан-цзы, - это скоп­ление ци. Собирается ци - возникает жизнь; рассеивается ци - наступает смерть»; «вместе со смертью исчезает и душа». Чжу­ан-цзы назвал человеческое мышление «зеркалом множества вещей». В его наивно-материалистическом учении немало диа­лектических суждений. «То, что лишено различия, - утверждал он, - пребывает в том, чему присуще различие»; каждая вещь существует как «это» и как «другое», так как она «изменяется с каждым движением, с каждым мигом». Признавая диалектику действительности, Чжуан-цзы вместе с тем абсолютизировал единство- многообразного, призывал «слиться» с вечно суще­ствующим дао и безразлично относиться к земной жизни. Это положение послужило одним из источников формирования рели­гиозного даосизма на рубеже нашей эры.

2.4. Наивно-материалистические взгляды Сюнь-цзы.

Наивно-материалистические идеи получили дальнейшее развитие в учении одного из крупнейших представителей конфуциан­ства - Сюнь-цзы (298 - 238 до н.э.). Сюнь-цзы в отличие от других конфуцианцев считал, что небо - со­ставная часть природы, материальное начало. Смена небесных явлений происходит по определенным естественным законам, и с ней не связано существование мудрого или дурного управ­ления в государстве. Судьбы людей не определяются небесной волей, ее нет в действительности, все зависит от самих лю­дей.

Сюнь-цзы утверждал, что в отличие от животных люди умеют объединять свои усилия и жить общественной жизнью. Кроме того, человек умеет познавать окружающие его явления и ис­пользовать их в своих интересах. Познание у него начинается с ощущений. Однако органы чувств управляются нашим мыш­лением (син), соблюдающим естественные законы. Человек, по мнению Сюнь-цзы, врожденный эгоист. Обязанность мудреца состоит в том, чтобы воспитать у него добрые качества в духе конфуцианской этики. Как идеолог господствующих классов, Сюнь-цзы полагал, что в обществе должны существовать управ­ляемые и управляющие, одни должны заниматься физическим трудом, другие - умственным.