Война с белофиннами архив. Советско-финская война

Друг твоего врага

Сегодня мудрые и спокойные финны могут на кого-либо напасть разве что в анекдоте. Но три четверти века назад, когда на крыльях обретённой много позже других европейских наций независимости в Суоми продолжался форсированный нацбилдинг, вам было бы не до шуток.

В 1918 году Карл-Густав-Эмиль Маннергейм произносит широко известную «клятву меча», публично обещая присоединить Восточную (российскую) Карелию. В конце тридцатых годов Густав Карлович (как звали его во время службы в Русской императорской армии, где начинался путь будущего фельдмаршала) является самым влиятельным человеком в стране.

Разумеется, Финляндия не собиралась нападать на СССР. В смысле, она не собиралась делать этого в одиночку. Связи молодого государства с Германией были, пожалуй, даже более крепкими, чем со странами родной Скандинавии. В 1918 году, когда в только что обретшей независимость стране шли интенсивные дискуссии о форме государственного устройства, по решению финского Сената шурин императора Вильгельма, принц Фридрих-Карл Гессенский, был объявлен королём Финляндии; по разным причинам из суомского монархического проекта ничего не получилось, но кадровый выбор весьма показателен. Далее, сама победа «финской белогвардейщины» (как именовали северных соседей в советских газетах) во внутренней гражданской войне 1918 года также во многом, если не полностью, была обусловлена участием присланного кайзером экспедиционного корпуса (численностью до 15 тыс. чел., притом, что общее количество местных «красных» и «белых», значительно уступавших немцам по боевым качествам, не превышало 100 тыс. чел.).

Сотрудничество с Третьим Рейхом развивалось не менее успешно, нежели со Вторым. Корабли Кригсмарине свободно заходили в финские шхеры; немецкие станции в районе Турку, Хельсинки и Рованиеми занимались радиоразведкой; со второй половины тридцатых годов аэродромы «Страны тысячи озёр» модернизировались для принятия тяжёлых бомбардировщиков, которых у Маннергейма не было даже в проекте… Следует сказать, что впоследствии Германия уже в первые часы войны с СССР (к которой Финляндия официально присоединилась лишь 25 июня 1941 года) действительно использовала территорию и акваторию Суоми для постановки мин в Финском заливе и бомбардировок Ленинграда.

Да, на тот момент идея напасть на русских не казалось такой уж безумной. Советский союз образца 1939 года вовсе не выглядел грозным противником. В активе - успешная (для Хельсинки) Первая Советско-финская война. Жестокое поражение красноармейцев от Польши во время Западного похода в 1920-м. Конечно, можно вспомнить успешное отражение японской агрессии на Хасане и Халхин-голе, но, во-первых, то были локальные боестолкновения вдали от европейского театра, а, во-вторых, качества японской пехоты оценивались весьма невысоко. А в-третьих, Красная армия, как полагали западные аналитики, ослаблена репрессиями 37-го года. Разумеется, людские и экономические ресурсы империи и её бывшей провинции несопоставимы. Но Маннергейм, в отличие от Гитлера, и не собирался идти до Волги, чтобы бомбить Урал. Фельдмаршалу было достаточно одной Карелии.

Еще одна моя старая запись попала в топ спустя целых 4 года. Кое-какие высказывания той поры сегодня я бы конечно, подкорректировал. Но, увы, времени совершенно нет.

gusev_a_v в Советско-финская война. Потери Ч.2

Советско-финская война и участие Финляндии во второй мировой войне чрезвычайно мифологизированы. Особое место в этой мифологии занимают потери сторон. Очень маленькие у Финляндии и огромные у СССР. Маннергейм писал, что русские шли по минным полям, плотными рядами и взявшись за руки. Всякий русский человек, признавший несопоставимость потерь, выходит, должен одновременно признать, что наши деды были идиотами.

Снова процитирую финского главкома Маннергейма:
«Случалось, что русские в боях начала декабря шли с песнями плотными рядами — и даже держась за руки — на минные поля финнов, не обращая внимания на взрывы и точный огонь обороняющихся».

Вы представляете этих кретинов?

После подобных утверждений не удивляют и цифры потерь, названные Маннергеймом. Убитых и умерших от ран финнов он насчитал 24923 человек. Русских, по его мнению, погибло 200 тысяч человек.

Чего этих рюсся жалеть?

Финский солдат в гробу...

Энгл,Э.Пааненен Л. в книге "Советско-финская война. прорыв линии Маннергейма 1939 - 1940 г.г.". со ссылкой на Никиту Хрущева дают такие данные:

"Из общего количества 1,5 миллиона человек. отправленных воевать в Финляндию, потери СССР убитыми (по словам Хрущева) составили 1 миллион человек. Русские потеряли около 1000 самолетов, 2300 танков и бронемашин, а так же огромное количество различного военного имущества..."

Таким образом русские победили, завалив финнов «мясом».

Финское военное кладбище...

О причинах поражения Маннергейм пишет так:
«На конечной стадии войны самым слабым местом был не недостаток материалов, а нехватка живой силы».

А почему это?
По Маннергейму ведь финны потеряли всего 24 тысячи убитыми и 43 тысячи ранеными. И после таких мизерных потерь у Финляндии стало не хватать живой силы?

Что-то не сходится!

Но давайте посмотрим что по поводу потерь сторон пишут и писали другие исследователи.

Например Пыхалов в «Великой оболганной войне утверждает:
«Безусловно, в ходе боевых действий советские Вооружённые силы понесли существенно большие потери, нежели противник. Согласно именным спискам, в советско-финляндской войне 1939-1940 гг. погибло, умерло и пропало без вести 126 875 военнослужащих Красной Армии. Потери же финских войск составили, по официальным данным, 21 396 убитых и 1434 пропавших без вести. Впрочем, в отечественной литературе нередко встречается и другая цифра финских потерь — 48 243 убитых, 43 тыс. раненых. Первоисточником этой цифры является опубликованный в газете «За рубежом» №48 за 1989 год перевод статьи подполковника генштаба Финляндии Хельге Сеппяля, первоначально напечатанной в финском издании «Мааилма я ме». По поводу финских потерь Сеппяля пишет следующее:
«Финляндия потеряла в «зимней войне» более 23 000 человек убитыми; более 43 000 человек ранеными. При бомбёжках, в том числе торговых кораблей, были убиты 25 243 человека».

Последняя цифра — 25 243 убитых при бомбёжках — вызывает сомнение. Возможно, здесь имеет место газетная опечатка. К сожалению, у меня не было возможности ознакомиться с финским оригиналом статьи Сеппяля».

Маннергейм, как известно, оценивал потери от бомбежек:
«Было убито более семисот гражданских лиц, а ранено вдвое больше».

Самые большие цифры финских потерь приводит «Военно-исторический журнал» №4 1993 г:
«Так, по далеко не полным данным потери Красной Армии в ней составили 285 510 человек (72 408 убитых, 17 520 пропавших без вести, 13 213 обмороженных и 240 контуженных). Потери финской стороны, по официальным данным, составили 95 тыс. убитыми и 45 тыс. ранеными».

Ну и наконец, финские потери в Википедии:
По финским данным:
25 904 убитых
43 557 раненых
1000 пленных
По российским источникам:
до 95 тысяч солдат убитыми
45 тысяч ранеными
806 пленными

Что касается расчета советских потерь, то механизм этих расчетов подробно дан в книге «Россия в войнах XX века. Книга потерь». В количестве безвозвратных потерь РККА и флота учтены даже те, с кем в 1939 - 1940 годах родные прервали связь.
То есть нет никаких доказательств, что они погибли именно в советско-финляндской войне. И таких наши исследователи причислили к потерям более 25 тыс. человек.

Красноармейцы расматривают трофейные противотанковые пушки "Боффорс"

Кто и как считал финские потери абсолютно непонятно. Известно, что к концу советско-финской войны общая численность финских вооруженных сил достигала 300 тысяч человек. Потеря 25 тысяч бойцов - это менее 10% от численности ВС.
Но Маннергейм пишет, что к концу войны Финляндия испытывала нехватку живой силы. Впрочем, есть ещё одна версия. Финнов вообще мало и даже незначительные потери для такой маленькой страны - угроза генофонду.
Однако в книге «Итоги второй мировой войны. Выводы побежденных» профессор Гельмут Аритц исчисляет население Финляндии на 1938 год в 3 млн. 697 тыс. человек.
Безвозвратная потеря 25 тысяч человек никакой угрозу генофонду нации не составляет.
По расчету Аритца финны потеряли в 1941 - 1945 г.г. более 84 тыс. человек. И после этого население Финляндии к 1947 году выросло на 238 тыс. человек!!!

При этом Маннергейм, описывая 1944 год, снова плачет в своих мемуарах о нехватке людей:
«Финляндия постепенно была вынуждена мобилизовать свои подготовленные резервы вплоть до людей в возрасте 45 лет, чего не случалось ни в одной из стран, даже в Германии».

Похороны финских лыжников

Что за хитрые манипуляции производят финны со своими потерями - я не знаю. В Википедии финские потери в период 1941 - 1945 обозначены как 58 тыс. 715 человек. Потери в войну 1939 - 1940 года - 25 тыс. 904 чел.
В сумме 84 тыс. 619 чел.
Но на финском сайте http://kronos.narc.fi/menehtyneet/ собраны данные о 95 тысячах финнов погибших в период 1939 - 1945 годов. Даже если сюда приплюсовать жертв «Лапландской войны» (по данным Википедии ок. 1000 чел), то всё равно цифры не сходятся.

Владимир Мединскийв своей книге «Война. Мифы СССР» утверждает, что горячие финские историки провернули простую штуковину: они посчитали только армейские потери. А потери многочисленных военизированных формирований, таких как шюцкор, в общую статистику потерь не попали. А военизированных формирований у них было много.
Сколько - Мединский не объясняет.

"Бойцы" формирований "Лотта"

Как бы то ни было напрашиваются два объяснения:
Первый - если финские данные о своих потерях верны, то - финны самый трусливый народ на свете, потому как «подняли лапки» почти не понеся потерь.
Второй - если считать что финны смелый и мужественный народ, то финские историки просто масштабно занизили собственные потери.

В канун Мировой войны как Европа, так и Азия уже пылали множеством локальных конфликтов. Международная напряженность была обусловлена большой вероятностью новой большой войны, и все мощнейшие политические игроки на карте мира до ее начала пытались обеспечить себе выгодные исходные позиции, при этом не пренебрегая никакими средствами. Не стал исключением и СССР. В 1939-1940 гг. началась советско-финская война. Причины неизбежного военного конфликта крылись все в той же надвигающейся угрозе большой европейской войны. СССР, все больше осознавая ее неизбежность, вынужден был искать возможность отодвинуть государственную границу как можно дальше от одного из самых стратегически важных городов - Ленинграда. Учитывая это, советское руководство вступило в переговоры с финнами, предложив своим соседям обмен территориями. При этом финнам предлагалась территория, практически в два раза большая, чем планировал получить взамен СССР. Одним из требований, которое финны не хотели принимать ни в коем случае, стала просьба СССР о размещении военных баз на территории Финляндии. Даже увещевания Германии (союзника Хельсинки), в том числе и Германа Геринга, который намекнул финнам, что на помощь Берлина можно не рассчитывать, не заставили Финляндию отойти от своих позиций. Таким образом, не пришедшие к компромиссу стороны пришли к началу конфликта.

Ход боевых действий

Советско-финская война началась 30 ноября 1939 г. Очевидно, советское командование рассчитывало на быструю и победоносную войну с минимальными потерями. Однако сами финны также не собирались сдаваться на милость большому соседу. Президент страны - военный Маннергейм, - который, к слову, образование получил в Российской империи, планировал задерживать советские войска массированной обороной как можно дольше, вплоть до начала оказания помощи со стороны Европы. Очевидным было полное количественное преимущество страны Советов как в человеческих ресурсах, так и в оснащении. Война для СССР началась с тяжелых боев. Первый ее этап в историографии принято датировать с 30.11.1939 до 10.02.1940 - время, которое стало самым кровопролитным для наступающих советских войск. Линия обороны, названная линией Маннергейма, стала непреодолимым препятствием для солдат Красной армии. Укрепленные доты и дзоты, бутылки с зажигательной смесью, позже получившие названия "коктейля Молотова", сильнейшие морозы, доходившие до 40 градусов - все это принято считать основными причинами неудач СССР в финской кампании.

Перелом в войне и ее конец

Второй этап войны начинается с 11 февраля, момента генерального наступления Красной армии. В это время на Карельском перешейке было сосредоточенно значительное количество живой силы и техники. На протяжении нескольких дней перед атакой Советская армия проводила артиллерийскую подготовку, подвергая тяжелой бомбардировке всю прилегающую территорию.

В результате успешной подготовки операции и дальнейшего штурма в течение трех дней была прорвана первая линия обороны, а к 17 февраля финны полностью перешли на вторую линию. В течение 21-28 февраля была прорвана и вторая линия. 13 марта советско-финская война завершилась. В этот день СССР провел штурм Выборга. Руководители же Суоми осознали, что шансов обороняться после прорыва обороны уже нет, а сама советско-финская война обречена оставаться локальным конфликтом, без поддержки извне, на что так рассчитывал Маннергейм. Учитывая это, запрос о переговорах был логичным финалом.

Итоги войны

В результате затяжных кровопролитных боев СССР добился удовлетворения всех своих претензий. В частности, страна стала единоличной хозяйкой акватории Ладожского озера. Всего же советско-финская война гарантировала СССР прирост территории на 40 тысяч кв. км. Что касается потерь, то стране Советов эта война обошлась дорого. По некоторым оценкам, около 150 тысяч человек оставили свои жизни в снегах Финляндии. Была ли необходимой эта компания? Учитывая тот момент, что Ленинград был целью немецких войск практически с самого начала нападения, стоит признать, что да. Тем не менее, большие потери всерьез поставили под сомнение боеспособность советской армии. К слову, завершение боевых действий не стало концом конфликта. Советско-финская война 1941-1944 гг. стала продолжением эпопеи, в ходе которой финны, пытаясь вернуть утраченное, вновь потерпели неудачу.

«ЗИМНЯЯ ВОЙНА»

Подписав договоры о взаимопомощи с государствами Прибалтики, СССР обратился к Финляндии с предложением заключить аналогичное соглашение. Финляндия ответила отказом. Министр иностранных дел этой страны Э. Эркко заявил, что "Финляндия никогда не примет решения, подобного тем, которые приняли Прибалтийские государства. Если это и произойдет, то только в самом худшем случае". Истоки советско-финляндской конфронтации во многом объясняются крайне враждебной, агрессивной позицией правящих кругов Финляндии в отношении СССР. Бывший президент Финляндии П. Свинхувуд, при котором Советская Россия добровольно признала независимость своего северного соседа, говорил, что "любой враг России должен всегда быть другом Финляндии". В середине 30-х гг. М. М. Литвинов в беседе с финляндским посланником заявил, что "ни в одной соседней стране не ведется такая открытая пропаганда за нападение на СССР и отторжение его территории, как в Финляндии".

После Мюнхенского сговора западных стран советское руководство начало проявлять особую настойчивость по отношению к Финляндии. В течение 1938-1939 гг. велись переговоры, в ходе которых Москва стремилась обеспечить безопасность Ленинграда, передвинув границу на Карельском перешейке. Взамен Финляндии предлагались территории Карелии, причем гораздо большие по размерам, чем земли, которые предполагалось передать СССР. Помимо этого советское правительство обещало выделить определенную сумму для переселения жителей. Однако финская сторона заявила, что уступаемая СССР территория - это недостаточная компенсация. На Карельском перешейке имелась неплохо развитая инфраструктура: сеть железных и шоссейных дорог, здания, склады и другие сооружения. Территория же, передаваемая Советским Союзом Финляндии, представляла собой местность, покрытую лесами и болотами. Для того чтобы превратить эту территорию в пригодный для жизни и хозяйственных нужд район, необходимо было вложить немалые средства.

Москва не оставляла надежды на мирное разрешение конфликта и предлагала различные варианты заключения договора. Одновременно с этим твердо заявил: "Поскольку мы не можем передвинуть Ленинград, мы передвинем границу, чтобы его обезопасить". При этом он сослался на Риббентропа, который объяснил нападение Германии на Польшу необходимостью обезопасить Берлин. С обеих сторон границы развернулось крупное военное строительство. Советский Союз готовился к наступательным операциям, а Финляндия - к оборонительным. Глава МИД Финляндии Эркко, выражая настроение правительства, подтвердил: "Всему есть свои границы. Финляндия не может пойти на предложение Советского Союза и будет защищать любыми средствами свою территорию, свою неприкосновенность и независимость".

Советский Союз и Финляндия не пошли по пути поиска приемлемого для них компромисса. Имперские амбиции Сталина дали себя знать и на этот раз. Во второй половине ноября 1939 г. методы дипломатии уступили место угрозам и бряцанию оружием. Красная Армия спешно готовилась к боевым действиям. 27 ноября 1939 г. В. М. Молотов выступил с заявлением, в котором сообщил, что "вчера, 26 ноября, финская белогвардейщина предприняла новую гнусную провокацию, обстреляв артиллерийским огнем воинскую часть Красной Армии, расположенную в деревне Майнила на Карельском перешейке". Споры по вопросу о том, с чьей стороны были произведены эти выстрелы, ведутся до сих пор. Финны уже в 1939 г. пытались доказать, что обстрел не мог быть произведен с их территории, а вся история с "майнильским инцидентом" есть не что иное, как провокация Москвы.

29 ноября, воспользовавшись обстрелом своих пограничных позиций, СССР расторг договор о ненападении с Финляндией. 30 ноября начались военные действия. 1 декабря на финской территории, в городе Териоки (Зеленогорск), куда вступили советские войска, по инициативе Москвы было образовано новое, "народное правительство" Финляндии во главе с финским коммунистом О. Куусиненом. На следующий день между СССР и правительством Куусинена, именующимся правительством Финляндской Демократической Республики, был заключен договор о взаимопомощи и дружбе.

События, однако, развивались не так благополучно, как надеялись в Кремле. Первый этап войны (30 ноября 1939 г. - 10 февраля 1940 г.) был особенно неудачным для Красной Армии. В значительной степени это было обусловлено недооценкой боеспособности финских войск. Прорвать с ходу линию Маннергейма - комплекс оборонительных укреплений, сооруженных в 1927-1939 гг. и растянувшихся по фронту на 135 км, а в глубину до 95 км, - не удалось. В ходе боев Красная Армия понесла огромные потери.

В декабре 1939 г. командование прекратило неудачные попытки наступления в глубь финской территории. Началась тщательная подготовка прорыва. Был образован Северо-Западный фронт во главе с С. К. Тимошенко и членом Военного Совета А. А. Ждановым. В состав фронта вошли две армии, которые возглавили К. А. Мерецков и В. Д. Грендаль (заменен в начале марта 1940 г. Ф. А. Парусиновым). Общая численность советских войск была увеличена в 1,4 раза и доведена до 760 тыс. человек.

Укрепляла свою армию и Финляндия, получая из-за рубежа боевую технику и снаряжение. Из Скандинавии, США и других стран прибыло 11,5 тыс. добровольцев для борьбы с Советами. Разрабатывали свои планы военных действий Англия и Франция, намереваясь вступить в войну на стороне Финляндии. В Лондоне и Париже не скрывали своих враждебных планов по отношению к СССР.

11 февраля 1940 г. начался заключительный этап войны. Советские войска перешли в наступление и прорвали линию Маннергейма. Основные силы Карельской армии Финляндии были разгромлены. 12 марта в Кремле после непродолжительных переговоров был заключен мирный договор. Военные действия по всему фронту прекращались с 12 часов 13 марта. В соответствии с подписанным договором в состав СССР включался Карельский перешеек, западное и северное побережье Ладожского озера, ряд островов в Финском заливе. Советский Союз получил в аренду на 30 лет полуостров Ханко для созда-ния на нем военно-морской базы, "способной оборонять от агрессии вход в Финский залив".

Цена победы в "зимней войне" оказалась исключительно высока. Помимо того, что Советский Союз как "государство-агрессор" был исключен из Лиги Наций, в ходе 105 дней войны РККА потеряла не менее 127 тыс. человек убитыми, умершими от ран и пропавшими без вести. Около 250 тыс. военнослужащих было ранено, обморожено, контужено.

"Зимняя война" продемонстрировала крупные просчеты в организации и подготовке войск Красной Армии. Гитлер, внимательно следивший за ходом событий в Финляндии, сформулировал вывод, что РККА - это "колосс на глиняных ногах", с которым вермахт легко справится. Определенные выводы из военной кампании 1939-1940 гг. сделали и в Кремле. Так, К. Е. Ворошилова на посту наркома обороны заменил С. М. Тимошенко. Началась реализация комплекса мер, направленных на укрепление обороноспособности СССР.

Однако в ходе "зимней войны" и после ее окончания не было достигнуто существенного укрепления безопасности на северо-западе. Хотя граница и была отодвинута от Ленинграда и Мурманской железной дороги, это не помешало тому, что в ходе Великой Отечественной войны Ленинград попал в кольцо блокады. Кроме того, Финляндия не стала дружественной или хотя бы нейтральной СССР страной - в ее руководстве возобладали реваншистские элементы, которые сделали ставку на поддержку гитлеровской Германии.

И.С. Ратьковский, М.В. Ходяков. История Советской России

ВЗГЛЯД ПОЭТА

Из записной потертой книжки

Две строчки о бойце-парнишке,

Что был в сороковом году

Убит в Финляндии на льду.

Лежало как-то неумело

По-детски маленькое тело.

Шинель ко льду мороз прижал,

Далеко шапка отлетела.

Казалось, мальчик не лежал,

А все еще бегом бежал

Да лед за полу придержал...

Среди большой войны жестокой,

С чего - ума не приложу,

Мне жалко той судьбы далекой,

Как будто мертвый, одинокий,

Как будто это я лежу,

Примерзший, маленький, убитый

На той войне незнаменитой,

Забытый, маленький, лежу.

А.Т. Твардовский. Две строчки.

НЕТ, МОЛОТОВ!

С веселой песней уходит на войну Иван,

но, упершись в линию Маннергейма,

он начинает петь грустную песню,

как мы это сейчас услышим:

Финляндия, Финляндия,

туда опять держит путь Иван.

Раз Молотов обещал, что все будет хорошо

и уже завтра в Хельсинки они будут есть мороженое.

Нет, Молотов! Нет, Молотов!

Финляндия, Финляндия,

линия Маннергейма серьезное препятствие,

и когда из Карелии начался страшный артиллерийский огонь

он заставил замолчать многих иванов.

Нет, Молотов! Нет, Молотов!

Ты врешь даже больше, чем Бобриков!

Финляндии, Финляндии,

страшится непобедимая Красная Армия.

Молотов уже говорил, чтобы присмотрели себе дачу,

а то чухонцы угрожают нас захватить.

Нет, Молотов! Нет, Молотов!

Ты врешь даже больше, чем Бобриков!

Иди за Урал, иди за Урал,

там много места для молотовской дачи.

Туда отправим и Сталиных и их приспешников,

политруков, комиссаров и петрозаводских мошенников.

Нет, Молотов! Нет, Молотов!

Ты врешь даже больше, чем Бобриков!

ЛИНИЯ МАННЕРГЕЙМА: МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?

Хорошим тоном для сторонников теории о сильной РККА, взломавшей неприступную линию обороны, всегда было цитирование генерала Баду, строившего «линию Маннергейма». Он писал: «Нигде в мире природные условия не были так благоприятны для постройки укрепленных линий, как в Карелии. На этом узком месте между двумя водными пространствами — Ладожским озером и Финским заливом — имеются непроходимые леса и громадные скалы. Из дерева и гранита, а где нужно — и из бетона построена знаменитая «линия Маннергейма». Величайшую крепость «линии Маннергейма» придают сделанные в граните противотанковые препятствия. Даже двадцатипятитонные танки не могут их преодолеть. В граните финны при помощи взрывов оборудовали пулеметные и орудийные гнезда, которым не страшны самые сильные бомбы. Там, где не хватало гранита, финны не пожалели бетона».

Вообще, читая эти строки, человек, представляющий себе реальную «линию Маннергейма», страшно удивится. В описании Баду перед глазами встают какие-то мрачные гранитные утесы с вырубленными в них на головокружительной высоте огневыми точками, над которыми кружат стервятники в ожидании гор трупов штурмующих. Описание Баду подходит на самом деле скорее к чешским укреплениям на границе с Германией. Карельский перешеек — местность сравнительно ровная, и вырубать в скалах нет никакой необходимости просто вследствие отсутствия самих скал. Но так или иначе образ неприступного замка был создан в массовом сознании и закрепился в нем довольно прочно.

В действительности «линия Маннергейма» была далека от лучших образцов европейской фортификации. Подавляющее большинство долговременных сооружений финнов были одноэтажными, частично заглубленными в землю железобетонными постройками в виде бункера, разделенного на несколько помещений внутренними перегородками с бронированными дверями. Три ДОТа «миллионного» типа имели два уровня, еще три ДОТа — три уровня. Подчеркну, именно уровня. То есть их боевые казематы и укрытия размещались на разных уровнях относительно поверхности, слегка заглубленные в землю казематы с амбразурами и полностью заглубленные соединяющие их галереи с казармами. Сооружений с тем, что можно назвать этажами, было ничтожно мало. Друг под другом — такое размещение — небольшие казематы непосредственно над помещениями нижнего яруса были только в двух ДОТах (Sk-10 и Sj-5) и орудийном каземате в Патониеми. Это, мягко говоря, не впечатляет. Даже если не брать в расчет внушительные сооружения «линии Мажино», можно найти немало примеров куда более совершенных ДОТов…

Живучесть надолб была рассчитана на танки типа «рено», стоявшие на вооружении Финляндии, и не отвечала современным требованиям. Вопреки утверждениям Баду, финские противотанковые надолбы показали в ходе войны свою низкую стойкость к ударам средних танков «Т-28». Но дело было даже не в качестве сооружений «линии Маннергейма». Любая оборонительная линия характеризуется количеством долговременных огневых сооружений (ДОС) на километр. Всего на «линии Маннергейма» было 214 долговременных сооружений на 140 км, из которых 134 — пулеметных или артиллерийских ДОС. Непосредственно на линии фронта в зоне боевого контакта в период с середины декабря 1939 г. по середину февраля 1940 г. находилось 55 ДОТов, 14 укрытий и 3 пехотные позиции, из них около половины были устаревшими сооружениями первого периода постройки. Для сравнения, «линия Мажино» имела около 5800 ДОС в 300 узлах обороны и протяженность 400 км (плотность 14 ДОС/км), «линия Зигфрида» — 16 000 фортификационных сооружений (послабее французских) на фронте 500 км (плотность — 32 сооружения на км) … А «линия Маннергейма» — это 214 ДОС (из них — только 8 артиллерийских) на фронте 140 км (средняя плотность 1,5 ДОС/км, на отдельных участках — до 3-6 ДОС/км).

И других финских городах флаги были приспущены. Люди ходили по улицам со слезами на глазах, кое-кто даже говорил, что самым приятным для слуха звуком сейчас была бы сирена воздушной тревоги. 13 марта 1940 года Финляндия была погружена в траур. Она скорбела о своих 25 тысячах погибших и 55 тысячах раненых; она горевала о материальных потерях, которые даже моральная победа, одержанная ценой стойкости и мужества ее солдат на полях сражений, не могла восполнить. Сейчас Финляндия была во власти России, и она снова прислушивалась к мнению великих держав. Прозвучали, например, страстные слова Уинстона Черчилля:

«Финляндия в одиночку - находясь в смертельной опасности, но сохраняя свое величие - демонстрирует, на что способны свободные люди. Услуга, оказанная Финляндией всему человечеству, неоценима... Мы не можем сказать, какой окажется судьба Финляндии, но нет ничего более прискорбного для всего цивилизованного мира, чем то, что этот прекрасный северный народ в конце концов должен погибнуть или, в результате ужасной несправедливости, попасть в рабскую зависимость, худшую, чем сама смерть».

Министр иностранных дел Финляндии Вяйнё Таннер заявил: «Мир восстановлен, но что это за мир? Отныне наша страна будет продолжать жить, чувствуя свою ущербность».

Возвращались на лыжах домой с полей сражений солдаты, многие из них, потрясенные условиями мира, рыдали. Они едва держались на ногах от усталости, но по-прежнему считали себя непобежденными. Многих мучил вопрос, что они будут чувствовать, когда у них появится время отдохнуть и все обдумать.

Когда 14 марта члены участвовавшей в мирных переговорах делегации вернулись в Хельсинки, перед ними предстал безразличный ко всему город. Мир на таких условиях казался нереальным... ужасным.

В России, говорят, один из генералов заметил: «Мы отвоевали достаточно земли, чтобы похоронить наших погибших...»

У русских было достаточно времени для разработки своих планов, выбора времени и места для нападения, и они значительно превосходили по численности своего соседа. Но, как писал Хрущев, «...даже в таких наивыгоднейших условиях лишь с великим трудом и ценой огромных потерь мы смогли одержать победу. Победа такой ценой на самом деле была моральным поражением».

Из общего количества 1,5 миллиона человек, отправленных в Финляндию, потери СССР убитыми (по словам Хрущева) составили 1 миллион человек. Русские потеряли около 1000 самолетов, 2300 танков и бронемашин, а также огромное количество различного военного имущества, включая снаряжение, боеприпасы, лошадей, легковые и грузовые автомобили.

Потери Финляндии, хотя и несоизмеримо меньшие, были сокрушительными для 4-миллионного народа. Произойди нечто подобное в 1940 году в США с их населением более 130 миллионов, потери американцев всего за 105 дней составили бы 2,6 миллиона человек убитыми и ранеными.

В ходе обсуждения условий мирного договора Молотов заметил: «Поскольку кровь пролилась вопреки желанию советского правительства и не по вине России, территориальные уступки, предлагаемые Финляндией, должны быть значительно больше тех, что были предложены Россией на переговорах в Москве в октябре и ноябре 1939 года».

По условиям мирного договора к России отходили: второй по величине город Финляндии Виипури (ныне Выборг. - Ред.); крупнейший порт на Северном Ледовитом океане Петсамо; стратегически важный район полуострова Ханко; крупнейшее Ладожское озеро и весь Карельский перешеек - место проживания 12 процентов населения Финляндии.

Финляндия отказывалась в пользу Советского Союза от своей территории общей площадью 22 тысячи квадратных километров. Кроме Виипури, она теряла такие важные порты, как Уурас, Койвисто, северную часть Ладожского озера и важный Сайменский канал. На эвакуацию населения и вывоз имущества давалось две недели; большую часть имущества пришлось оставить или уничтожить. Огромной утратой для экономики страны стала потеря лесной промышленности Карелии с ее отличными лесопильными, деревообрабатывающими и фанерными предприятиями. Финляндия также лишилась части предприятий химической, текстильной и сталелитейной промышленности. 10 процентов предприятий этих отраслей находились в долине реки Вуокса. Почти 100 электростанций достались победившему Советскому Союзу.

В своем радиообращении к народу Финляндии президент Каллио напомнил об остающихся у всех обязательствах перед семьями погибших, инвалидами войны и другими жертвами, а также перед населением регионов, ставших теперь частью России. Людям, живущим на отходящих к СССР территориях, предоставлялось право самим решать, покидать им свои дома или оставаться и становиться гражданами Советского Союза.

Ни один финн не выбрал последнего, хотя подписанный мирный договор превратил 450 тысяч человек в нищих и бездомных . Финское правительство реквизировало для эвакуации беженцев все имеющиеся автомобили и создало условия для их временного проживания в других частях Финляндии. Многим из этих людей требовалась поддержка государства, так как более половины из них жили за счет сельского хозяйства; предстояло найти 40 тысяч ферм, и коллективная ответственность за это ложилась на плечи всего народа Финляндии. 28 июня 1940 года был принят Закон о чрезвычайном переселении, обеспечивающий права беженцев.

Вопрос о том, почему СССР подписал мирный договор, не имея серьезных намерений оккупировать Финляндию, обсуждался долгие годы уже после войны. Хрущев говорил, что Сталин проявил здесь политическую мудрость, ибо понимал, что «Финляндия вовсе не была нужна для мировой пролетарской революции».

Но колоссальные усилия финнов по защите своей страны, несомненно, сыграли не последнюю роль в принятии Сталиным решения отказаться от намеченных планов. Подчинить себе этот упрямый и враждебный народ, несомненно начавший бы партизанскую войну, способную продлиться неизвестно сколько, было задачей не из легких.

Если брать шире, то Сталин просто не отважился позволить конфликту на территории Финляндии перерасти в мировую войну, ибо в его намерения не входила война против союзников на стороне Германии. В условиях, когда граница Финляндии по-прежнему оставалась ненарушенной, а союзники готовились оказать ей помощь техникой и оружием, война вполне могла затянуться до весны, и тогда победа, по всей видимости, досталась бы Советскому Союзу неизмеримо более дорогой ценой.

Зимняя война 1939-1940 годов в значительной степени повлияла на быстро меняющиеся планы великих держав. Для премьер-министра Великобритании Невилла Чемберлена нерешительность его правительства во время «зимнего безумия» закончилась его отставкой семь недель спустя при вторжении нацистов в Норвегию и Данию. Через неделю после вторжения в Норвегию и Данию пало французское правительство во главе с Даладье, которого сменил Пьер Лаваль, ловко использовавший конфликт в Финляндии для своего прихода к власти.

Что же касается Германии, то, не предстань Советский Союз в столь неприглядном виде в войне с Финляндией, Гитлер вряд ли недооценил бы военный потенциал России таким образом, как он это сделал. По сравнению с огромными усилиями, затраченными СССР в Финляндии, полученный результат оказался далеко не столь впечатляющим.

Несмотря на то что половина дислоцированных в европейской части и в Сибири регулярных дивизий русских была брошена против небольшой соседней страны, Красная армия потерпела крупный провал, и причины этого очевидны.

Как писал маршал Маннергейм , «типичной ошибкой Верховного командования красных являлось то, что при проведении военных операций не уделялось должного внимания основным факторам в войне против Финляндии: особенностям театра военных действий и мощи противника». Последний был слаб в плане материального обеспечения, но русские не до конца отдавали себе отчет в том, что организационная структура их армии была слишком громоздкой для ведения боевых действий в дикой северной местности в разгар зимы. Маннергейм отмечает, что они вполне могли бы предварительно провести учения в условиях, подобных тем, с которыми им предстояло столкнуться в Финляндии, но русские не сделали этого, слепо веря в свое превосходство в современной технике. Подражать действиям немцев на равнинах Польши в лесистой местности Финляндии означало обречь себя на провал.

Другой ошибкой являлось использование в действующей армии комиссаров. «То, что каждый приказ сначала должен был быть одобрен политруками, обязательно приводило к задержкам и неразберихе, уж не говоря о слабой инициативе и страхе ответственности, - писал Маннергейм. - Вина за то, что окруженные части отказывались сдаваться, несмотря на холод и голод, целиком лежит на комиссарах. Солдаты были лишены возможности сдаться из-за угрозы репрессий в отношении их семей и заверений в том, что их ждут расстрел или пытки, если они попадут в руки противника. Во многих случаях офицеры и солдаты предпочитали сдаче в плен самоубийство».

Хотя русские офицеры были людьми мужественными, старших командиров отличала инертность, исключавшая возможность действовать гибко. «Поражало отсутствие у них творческого воображения там, где меняющаяся ситуация требовала быстрого принятия решений...» - писал Маннергейм. И пусть русский солдат продемонстрировал мужество, упорство и неприхотливость, ему тоже не хватало инициативы. «В отличие от своего финского противника он был бойцом массы, неспособным действовать самостоятельно при отсутствии контакта со своими офицерами или товарищами». Маннергейм приписывал это выработанной в ходе длившейся веками тяжелой борьбы с природой способности русского человека терпеть страдания и лишения, ненужному подчас проявлению мужества и фатализму, недоступным для понимания европейцев.

Несомненно, накопленный в ходе Финской кампании опыт был в полной мере использован маршалом Тимошенко в проведенной им реорганизации Красной армии. По его словам, «русские многому научились в этой тяжелой войне, в которой финны сражались героически»

Выражая официальную точку зрения, маршал С.С. Бирюзов писал:

«Штурм линии Маннергейма рассматривался в качестве эталона оперативного и тактического искусства. Войска научились преодолевать долговременную оборону противника за счет постоянного накопления сил и терпеливого «прогрызания» брешей в оборонительных сооружениях противника, созданных по всем правилам инженерной науки. Но в условиях быстро меняющейся обстановки недостаточное внимание уделялось взаимодействию различных родов войск. Нам приходилось заново учиться под огнем противника, заплатив высокую цену за тот опыт и знания, без которых мы не смогли бы разбить армию Гитлера».

Адмирал Н.Г. Кузнецов подвел итоги: «Мы получили суровый урок. И он должен был стать полезным для нас. Финская кампания показала, что организация руководства вооруженными силами в центре оставляла желать лучшего. В случае войны (большой или маленькой) следовало знать заранее, кто будет Верховным главнокомандующим и через какой аппарат будет вестись работа; должен ли был им стать специально созданный орган, или это должен был быть Генеральный штаб, как в мирное время. И это были отнюдь не второстепенные вопросы».

Что касается далеко идущих последствий Зимней войны, оказавших влияние на действия Красной армии против Гитлера, то Главный маршал артиллерии Н.Н. Воронов писал:

«В конце марта состоялся Пленум Центрального Комитета партии, на котором большое внимание было уделено рассмотрению уроков войны. Он отметил серьезные недостатки в действиях наших войск, а также в их теоретической и практической подготовке. Мы до сих пор не научились в полной мере использовать потенциал новой техники. Была подвергнута критике работа тыловых служб. Войска оказались плохо подготовленными для ведения боевых действий в лесах, в условиях морозной погоды и непроходимых дорог. Партия потребовала тщательного изучения опыта, накопленного в боях на Хасане, Халхин-Голе и Карельском перешейке, совершенствования вооружения и подготовки войск. Назрела необходимость срочного пересмотра уставов и наставлений с целью приведения их в соответствие с современными требованиями ведения войны... Особое внимание уделялось артиллерии. В морозную погоду в Финляндии полуавтоматические механизмы орудий отказывали. Когда температура резко падала, наблюдались перебои в стрельбе 150-миллиметровых гаубиц. Требовалось проведение большой научно-исследовательской работы».

Хрущев говорил: «Все мы - и в первую очередь Сталин - ощущали в нашей победе нанесенное нам финнами поражение. Это было опасное поражение, ибо оно укрепляло уверенность наших врагов в том, что Советский Союз - это колосс на глиняных ногах... Мы должны были извлечь уроки на ближайшее будущее из того, что произошло».

После Зимней войны институт политических комиссаров был официально упразднен и через три года в Красной армии были вновь введены генеральские и другие звания со всеми их привилегиями.

Для финнов Зимняя война 1939-1940 годов, несмотря на ее завершение катастрофой, стала героической и славной страницей в истории. В последующие 15 месяцев им пришлось существовать в положениии «полумира», пока наконец нескрываемая ненависть к Советскому Союзу не возобладала над здравым смыслом. Под стать ей была и почти паталогическая подозрительность России по отношению к Финляндии. В этот период непроницаемый покров секретности окружал всю деятельность правительства за пределами Финляндии; цензура лишала население возможности получать сведения о происходящем за границами страны. Люди были убеждены, что Гитлер завершает разгром Великобритании, а Советский Союз по-прежнему угрожает их стране.

Испытываемая финнами благодарность к Германии за ее прошлую помощь в их борьбе за независимость и за предложенные ею столь необходимые поставки сыграла не последнюю роль в том, что Финляндия встала на сторону Германии в надежде вернуть потерянные территории. После нескольких предупреждений в декабре 1941 года Великобритания объявила Финляндии войну, но вооруженным силам двух стран не пришлось сойтись на поле битвы. Формально Финляндия не являлась союзницей Германии; армии Финляндии и Германии сражались каждая под своим командованием, и сотрудничество между вооруженными силами этих стран практически отсутствовало.

Многие финские солдаты утратили свой первоначальный энтузиазм во время так называемой «последующей войны», когда были восстановлены прежние границы. В сентябре 1944 года война с Россией закончилась. Финны избавили свою землю от присутствия немцев, но навсегда потеряли Карелию, а также некоторые другие районы.

Репарации России за эти войны были огромными, но финны выплатили их. Они стоически убеждали себя: «Восток забрал наших мужчин, немцы забрали наших женщин, шведы забрали наших детей. Но зато у нас остался наш военный долг».

Противостояние Финляндии Советскому Союзу во время Зимней войны должно остаться среди самых волнующих событий в истории.